Мнения
Сергей Кириенко, кремлевский куратор внутренней политики, с приходом которого в администрацию президента совсем еще, кажется, недавно связывали какие-то надежды на «оттепель», провел закрытую встречу с представителями экспертного сообщества. Говорил про Кемерово, и говорил, если верить присутствовавшим на встрече политологам Леониду Давыдову и Михаилу Виноградову, в частности, вот что: «Надо понимать, что даже такие трагедии будут использоваться для провокаций. Это, к сожалению, факт, с которым нам придется жить, точно понимая сейчас уже всю отработанную для таких случаев технологию провокаций». Слова эти были сразу же поняты совершенно однозначно – так, будто Кириенко имел в виду стихийный митинг перед кемеровской администрацией, тот самый, где местный чиновник посоветовал человеку, потерявшему в огне семью, не пиариться на крови. Позже, правда, Виноградов написал в Facebook, что «Кириенко все же говорил скорее о провокациях вокруг Кемеровской области, а не внутри нее. Речь шла о распространении заведомых фейков через интернет, а не о митингах жителей».
Причины подобной реакции понятны, и дело тут не только в тяготении Кириенко к закрытости. Просто его коллеги, в первую очередь, из разнокалиберного кемеровского начальства, но не только, о выступлениях жителей как о провокации говорят более или менее прямо. Губернатор Аман Тулеев аккуратно поминает «некие силы, которые пытаются стравить людей, пытаются на чужом горе нажиться». Его заместитель Владимир Чернов об аккуратности не думает: «Мы делаем выводы, что это была четкая, спланированная акция, направленная на дискредитацию власти». А вот уполномоченный по правам человека при президенте, генерал МВД Татьяна Москалькова склонна согласиться с Тулеевым: «Есть те, кто не упускает возможности нажить хоть какой-то политический капиталец на трагедии и реабилитировать себя в глазах спонсоров». Ну и так далее, цитат можно привести еще больше, просто немного противно.
Представители власти на самых разных уровнях, кажется, уже неспособны поверить, что какие-либо их действия могут вызвать критику, не спланированную заранее, не проплаченную врагами, не инспирированную извне, и не являющуюся частью новой Большой игры, грандиозного геополитического противостояния. В попытках вписать в эту схему кемеровский кошмар нет ничего удивительного. Перед выборами, например, специальная Временная комиссия Совета Федерации по противодействию иностранному вмешательству в дела РФ презентовала обширный доклад, из которого, в частности, следовало, что, если гражданин России поддерживает идею бойкота голосования, значит, он, скорее всего, завербован западными «сценаристами», разрабатывающими схемы покушений на наш суверенитет. Причем сам агент иностранных разведок может даже и не знать, что он завербован, и ни разу не вступать в прямой контакт со «сценаристами» или их подручными.
Ну, не может ведь на самом деле гражданин взять и просто не захотеть голосовать на самых лучших, самых честных, самых прозрачных и самых главных в мире выборах. Ерунда какая-то.
Перед осенними губернаторскими выборами в 2017 году будущий глава, а тогда – врио главы республики Бурятия Алексей Цыденов, кстати, из плеяды кириенковских «молодых технократов», опасаясь конкуренции, рассказывал в одном из интервью, что у американцев готов очередной план по развалу России, и начать в этот раз решено как раз с Бурятии. Зря, впрочем, старался, - сильных конкурентов до участия в выборах не допустили, Цыденов без проблем превратился из врио в главу.
Был и вовсе анекдотический случай, когда мэр маленького городка усмотрел в критике мелких местных правонарушений происки Штатов. Вот только не вспомнить теперь – это еще Обама ему гадил, или уже Трамп.
В общем, понятно, почему такая схема удобна: в случае возникновения реальных проблем – а что реальней и страшней гибели детей в огне? – она выводит власть из-под удара. Попытка системной критики, включения произошедшего в чуть более широкий контекст автоматически превращается в «отрабатывание денег заокеанских спонсоров», а власть любого уровня оказывается неуязвимой.
Эту же схему с готовностью воспринимают и граждане. Рассуждения о том, что страшный пожар после путинского триумфа – вовсе не случайность, появились еще в понедельник, 26 марта. Их можно найти и у анонимов в Twitter, и у входящего в кремлевский пул политолога Алексея Мартынова: «В интересах всех, а федеральной власти в первую очередь, срочно найти виновных и повесить на заборе за причинные места. Я не про пару дежурных стрелочников. А про реальных заказчиков перебить повестку прекрасных выборов».
"Конспирологическая схема усваивается, но не обязательно при этом наполняется патриотическим содержанием"
Однако тут есть неприятный момент, в том числе и для власти: конспирологическая схема усваивается, но не обязательно при этом наполняется патриотическим содержанием. Реанимируется, например, кровавый навет. А что – видные церковные деятели уже ставили подобные опыты во время скандала вокруг «Матильды», так почему бы этого не сделать обычным россиянам? Рассказы о ритуальных жертвоприношениях младенцев охотно тиражируются, борцы с еврейским заговором не всегда внятно выражают свои мысли, зато точно воспроизводят адрес кемеровской синагоги.
Это, похоже, неизбежное следствие универсализации конспирологической схемы, и не хочется даже гадать, что из такого следствия однажды может вырасти. Но вот что понятно: такие информационные бастионы власти требуются для самосохранения. Эти (кстати, очень нехитрые) технологии позволяют довольно легко манипулировать общественными настроениями, переключая внимание на выдуманных врагов. Но не позволяют решать реальных проблем. Чтобы решать реальные проблемы, власть должна меняться.
А это уже мысль для путинской веры кощунственная. Это – провокация, вероятнее всего, оплаченная заокеанскими «сценаристами». Выяснилось ведь уже, что Тулеев «уйдет, но позже». Чтобы граждане не усвоили опасной иллюзии, будто они могут от власти чего-нибудь добиться или, тем более, власть поменять.