«Нам запрещают говорить, что это для войны». Как сотни тысяч школьников вовлекли в разработку дронов под видом образовательных кружков

Available in English

Говорим «пчелы», подразумеваем «украинцы»

Вскоре после начала полномасштабного вторжения в Украину, в июле 2022 года, в оккупированном Севастополе прошло мероприятие, в ходе которого было объявлено о создании «киберфизической платформы» для школьников под названием «Берлога». Организаторы обещали вернуть Россию «в число лидеров мирового технологического развития», причем сделать это должны были дети — с помощью специальных игр управлять беспилотниками и разрабатывать для них софт. Место и время организаторы назвали неслучайными, как бы намекая, для чего и против кого эти беспилотники будут использоваться.

Формально «Берлога» к войне в Украине никакого отношения не имеет: школьникам рассказывают, что на фантастической планете есть «разумные медведи», которым нужно отбиваться от «пчел». В одной игре они защищают дронами «энергомёд» от кибернасекомых, отражая «нарастающие волны врагов», в другой учатся управлять квадрокоптером и доставлять грузы по координатам. В следующих релизах игрокам обещают дать возможность дорабатывать конструкцию беспилотника, составлять для него маршрут и делиться кодом с другими игроками.

Реальные же задачи организаторов угадать несложно. Проект «Берлога» — часть экосистемы, созданной Агентством стратегических инициатив (АСИ). Он связан с родственными проектами — сетью научно-технических кружков НТИ и интенсивом «Архипелаг», где уже безо всякого стеснения испытываются военные дроны.

Подразумевается, что, попав в конвейер АСИ, ребенок уже не выпадает из него: сначала дети вовлекаются в игровую платформу «Берлога», затем переходят на олимпиады и кружки НТИ, потом попадают на интенсив «Архипелаг» или на мероприятия центра «Сириус», которые уже подыскивают кадры для армии и связанных с войной госкорпораций. (То, что все эти проекты связаны, видно и по тому, как государство распределяет финансовые потоки.)

Запуск «Берлоги» одобрил лично Владимир Путин, и с тех пор проекту благоволит административный ресурс, где главный козырь — плюс 10 баллов к ЕГЭ. Это основная причина, из-за которой игры платформы стали по-настоящему популярными. Сами школьники признаются, что задания сложные, но играют они только из-за дополнительных баллов к ЕГЭ.

Разработчики платформы, впрочем, рассчитывают на то, что после экзаменов школьники никуда не денутся, и хотят, чтобы более 800 тысяч бойцов с киберпчелами в итоге перешли к реальному программированию и реальной сборке коптеров.

Транзит от этой виртуальности к реальности обеспечивает 42-летний Алексей Федосеев, преподаватель с двадцатилетним стажем. Сейчас он руководит «Берлогой» и «Кружковым движением НТИ», которое занимается проектами для воспитания будущих инженеров, ученых и предпринимателей.

Уже в первый год работы его платформа, которая сейчас ведет переговоры по включению в систему образования Китая, трансформировалась в несколько очных соревнований. Например, в хакатоне по беспилотным системам командам учеников нужно было доработать и запрограммировать реальные беспилотники. Еще на одном мероприятии дети паяли и прошивали электронные модули.

Заслуга Федосеева есть в существовании еще одной платформы — «Талант». Именно здесь фиксируются все достижения ученика в видеоиграх и реальных активностях. За них он может получить до 10 баллов на экзаменах, если становится призером конкурса цифровых портфолио. На платформе уже собрано больше 1 млн достижений школьников, а призерами и победителями в 2025 году стали 10 тысяч человек.

У платформы есть еще одно назначение: когда ребенок подает заявку на очередную олимпиаду, ее создатели быстро могут оценить его результаты и пригласить к участию.

От дронов до сверхтяжелых ракет

Следующий этап, на который они переходят после боев с онлайн-пчелами, это тематические конкурсы — вроде так называемых «Больших вызовов». В финале более 430 школьников из российских регионов работают над проблемами 12 направлений: от генетики и биомедицины до современной энергетики. В каждом секторе — от 4 до 15 задач. Это масштабное мероприятие для школьников 7–11-х классов устраивает образовательный центр «Сириус», возглавляемый подругой Путина Еленой Шмелëвой.

«Кружковое движение» Федосеева напрямую сотрудничает с этим центром. Когда ученик хочет подать заявку на конкурс «Большие вызовы», он может включить ссылку на свое «берложное» портфолио, в том числе через платформу «Талант».

В 2025 году на конкурс поступило рекордное количество заявок из стран СНГ — 16,5 тысячи. Кроме возможности заработать дополнительные баллы при поступлении, старшеклассники могут претендовать на президентские гранты и проходить стажировки в партнерских компаниях. Сама руководитель «Сириуса» Елена Шмелëва открыто заявляла, что конкурс помогает партнерам «подыскивать для себя талантливые молодые кадры еще в школе». На практике школьников подключают к проектам, над которыми уже работают ключевые компании-партнеры. «Задачи тестируются, получаются результаты — и уводятся на производство», — говорила она в эфире Первого канала.

Правда, Шмелëва умолчала об одном факте. Более 80% этих компаний (особенно по БПЛА- и космическим направлениям) сотрудничают с Минобороны или их руководители находятся или были под санкциями. Некоторые из них открыто говорили, что столкнулись с проблемой импортозамещения. «Большие вызовы» как раз пытаются найти этому решение: при разработках проектов дети учитывают экономическую выгоду продуктов и их способность работать на отечественных компонентах. Задачи конкурса соответствуют целям технологического суверенитета страны, о котором много говорит Путин, а повторяет «Берлога». Работу в государственных целях почти в каждом задании подчеркивают и сами школьники: например, когда одна из команд пыталась создать лазерную зарядку для дрона, первым потенциальным потребителем они упомянули российскую армию.

Именно на «Больших вызовах» летом 2024 года старшеклассник Мурат и его команда решали задачу повысить точность навигационных систем БПЛА. По заданию ПАО «Яковлев», чьим давним заказчиком является Минобороны, школьники должны были придумать, как улучшить технику. В финале ребята продемонстрировали разработанный ими дрон, который можно использовать даже в труднодоступных местах — например, в лесу.

На этом же этапе команда другого школьника, Никиты, презентовала автоматизированную систему обнаружения БПЛА. Партнерами задания выступили ГК «Росатом» (под контролем которой сейчас находится оккупированная Запорожская АЭС) и НИЯУ МИФИ (работает в интересах госкорпорации). Дети, которые выполняли задание крепко связанных с российской армией структур, рассказали, что «беспилотники становятся более востребованными среди частных пользователей». А значит, их владельцы могут залетать в бесполетные зоны, «нарушая российское законодательство». В итоге школьники разработали и презентовали систему отслеживания дронов-нарушителей.

Еще одно задание — создать беспилотник для инвентаризации складов — курировал крупнейший российский производитель дронов ГК «Геоскан». В 2023 году фонд дочери Путина Екатерины Тихоновой приобрел 10% их компании, а уже через год они получили рекордную прибыль в 1,27 млрд рублей. Именно на базе «Геоскан-Уфа» глава правительства Башкортостана Андрей Назаров анонсировал создание беспилотников для войны в Украине.

Есть и более пугающие примеры. Старшеклассникам было поручено разработать концепцию сверхтяжелой ракеты-носителя с системой водного старта — школьники указали, что она предназначена для военно-промышленного комплекса. Партнерами этого задания были БГТУ «Военмех», один из основных оборонно-технических вузов России, и АО «Концерн ВКО Алмаз-Антей». Ракеты его производства регулярно обстреливают украинские города.

Среди прочих «друзей» детских заданий — АО «НПО Лавочкина», ГК «Роскосмос», АО «Аскон», госкорпорация «Ростех», АО «Завод Протон», АО Компания «Сухой». Все они тесно сотрудничают с Минобороны, а фирма ООО «НТ-МДТ» даже гордится, что ей удается обходить западные санкции, работая с российской оборонкой.

Задания, формулировки которых так напоминают военные задачи, и список партнеров, которые их разрабатывают, конечно же, не случайны. The Insider получил этому подтверждения.

Негласное правило: у проекта всегда должно быть двойное назначение

The Insider связался с тремя финалистами заключительного этапа «Больших вызовов» (их имена изменены в тексте) от лица государственной газеты. Одному из собеседников, Владиславу, недавно исполнилось 18 лет. Он был инженером в одном из заданий «Вызовов» и сейчас выглядит настоящим вундеркиндом. Владислав самостоятельно разработал несколько беспилотников, уже выступает в Академии наук и получает приглашения «познакомиться» от разработчиков FPV-дронов. Об этом он писал в своем Telegram-канале, который теперь удален.

В разговоре молодой человек объяснил, что в конкурсе участвуют проекты, для которых еще нет «массовых решений». На «Большие вызовы» компании-партнеры приносят определенные задачи, а школьники предлагают свои идеи для их реализации. После конкурсов самые способные ребята получают возможность целевого обучения за счет компаний, а во время учебы в школе могут попасть к ним на стажировку — такую практику использует ПАО «Яковлев». Кроме этого, компании просят школьников помочь им с реальными задачами — так, по словам Влада, поступает «Геоскан»:

«Школьники активно участвуют в моделировании узлов систем для различных беспилотников — это то, что я знаю. Если мы говорим про внеконкурсное взаимодействие, понятно, все контакты остаются».

Именно после таких конкурсов у компаний и детей начинается активное взаимодействие. Влад не исключение: он разработал беспилотник самолетного типа, на котором можно «размещать полезную нагрузку, искать людей, транспортировать груз». Его он уже продает в организации, которые готовят операторов БПЛА, в том числе для войны в Украине. А одна из компаний, название которой Влад отказался назвать, тестировала на его разработке работу РЭБ. Влад попросил не упоминать два этих факта в тексте, но сказал, что начал сотрудничать с ними в 16-17 лет.

Спустя несколько дней после интервью Влад заблокировал журналистку The Insider в Telegram и закрыл свой канал.

Второй собеседник, 17-летний Максим, пояснил, что школьники не называют компаний, с которыми сотрудничают, потому что это создает для бизнеса репутационные риски из-за участия детей в войне. При этом он добавляет, что ребята всегда откликаются на просьбы военных: «Нужно своим помогать. За это не платят, но это наш осознанный выбор». Благодаря этой «осознанности» дети создают для фронта, например, 3D-модели техники, крепления и механизмы сброса.

Но это не всё. По словам Максима, компании, которые сотрудничают с Минобороны, создают у себя специальные военные лаборатории: в них инженеры работают целенаправленно для фронта. Его знакомый Стас позже расскажет The Insider, что там ребятам предлагают свободный график и оплату по мере выполнения задач. Чтобы начать там работать, школьникам нужно получить разрешение родителей и подписать контракт:

«И для детских проектов, и для чего-то серьезного используются плюс-минус одни и те же технологии. Я приходил на экскурсию в лабораторию, которая занимается военкой, и очень сильно удивился. Стоит чип, компьютер — и они такие же, которые мы использовали на конкурсе. И технологии те же, и программы».

Максим говорит, что научные руководители конкурсов вроде «Больших вызовов» отлично понимают двойное назначение таких заданий:

«Когда мы защищались, нам запрещали говорить, что это нужно на войне, и мы придумывали разработкам гражданское применение. Это же детская программа. То есть у проекта всегда должно быть двойное назначение, именно с учетом того, что ты школьник, — всегда на всех конкурсах есть такое негласное правило, с которым я сталкивался. Если у проекта актуальность связана только с военкой, то это очень плохо, всегда говорят что-то еще придумывать».

Практика показывает, что детские идеи действительно оказываются востребованными корпорациями и после доработки реализуются на практике. Максим говорит, такой успех случился с беспилотником, прототип которого школьники создали для ПАО «Яковлев». Правда, в компании не упомянули, что его идея родилась на детском конкурсе.

Обо всем этом школьникам не велят рассказывать публично и особенно просят не упоминать специальные военные лаборатории. После долгих уговоров журналистки Максим все же назвал один проект — «Машприбор». Именно туда приглашают детей, которые прошли крещение технологическими конкурсами и знают, как решать задачи двойного назначения. Судя по всему, речь идет об институте АО «ИПК Машприбор» — организации Госкорпорации «Роскосмос», где готовят и переподготавливают специалистов ракетно-космической отрасли.

«Обычно в компаниях создают две разные фирмы. Одна занимается чисто военкой, а другая гражданкой, — поясняет Максим. — Как я понял, у „Геоскана“ такая история. Если компания занимается гражданкой, она не хочет афишировать, что занимается военкой».

Про свой проект для фронта рассказывает и 15-летний Стас. Сейчас он работает над чем-то вроде дрона-камикадзе — его разработка «будет поражать цели на большой скорости»:

«Подобные проекты уже есть, но один экземпляр стоит нашей армии 800 тысяч рублей. Он самоуничтожается при попадании в цель, это дорого. Моя задача — достичь стоимости в 150 тысяч рублей. <…> Я буду проводить тестовые испытания совместно с группой, которая может взять данный проект на вооружение и дать мне финансирование».

На эту идею Стаса натолкнул руководитель его БПЛА-кружка, в который он ходит с семи лет. Название организации, где все это происходит, Стас назвать отказался. Но объяснил, что, как только началась полномасштабная война в Украине, к этому «руководителю» обратились военные:

«Его сразу же привлекли к тому, чтобы помогать армии, конструировать что-то новое. Первый год мы помогали с обучением военных пилотированию, помогали со сборкой дронов. <…> В начале СВО крутых людей, которые могли кого-то обучить, было по пальцам пересчитать, поэтому привлекали даже детей, которые занимались в кружках и секциях по данному направлению».

Судя по информации из открытых источников, Стас посещает кружок в Центре технического образования на Воробьевых горах. А его руководителем является известный «наставник дрон-рейсеров» Константин Волощук.

Стас говорит, что, когда это происходило, ему было 13 лет, а другим участникам — около 16–17-ти. При этом школьник подтверждает, что другие задачи, над которыми они работали в учебной организации, имели двойное назначение:

«Мы разрабатывали проект, который назывался „Доставка воды в труднодоступные места“. По-моему, очевидно, что это за бутылки воды, да? Ну, вспомним форму снаряда — и вспомним форму бутылки воды. Как бы есть некое сходство?»

«Мы этого не делаем. А если и делаем, то неофициально»

Чтобы получить подтверждение от самих компаний, корреспондент The Insider под видом методистки «Больших вызовов» поговорила с руководителем отдела образовательных проектов «Геоскан» Михаилом Луцким. Эту компанию школьники часто упоминали в качестве постоянного партнера. Луцкий открыто подтвердил, что в прошлом году на «Больших вызовах» были «ребята, которые делали дрон для СВО»:

«Но дошло ли у них это куда-то дальше, я не мониторил. Там была тема, очень похожая на СВО. Она была завуалирована, что я сильно не люблю... Но тогда у меня выбора особо не было».

Луцкий имел в виду задание про «дроны-ретрансляторы», которое курировали Московский политехнический университет и компания Sky Tech Irbis. Конечно, на бумаге формулировка задания звучала совсем иначе, в проекте упоминалось лишь наличие у России большого количества территорий, куда сложно доставлять грузы. Школьники должны были придумать, как помогать труднодоступным регионам, а на деле занимались военной задачей.

Как пример успешно «завуалированной» задачи он приводит прошлогодний проект про систему обнаружения дронов — его курировал «Росатом». Михаил говорит, что тогда его «нормально привязали к гражданке, с обоснованием»:

«У военных есть свои конкурсы — ИНТЭРА, Аэробот, тот же СКАТ, они напрямую курируются Минобороны. Но надо обычным людям показывать, где дроны будут в гражданке показываться. <…> Иначе у детей в голове так и будет, что дрон — это бомба, носитель смерти. Даже если сами дети хотят поучаствовать в чем-то военном, надо помнить, что проекты читают и взрослые тоже, их родители. Тут может быть абсолютно другая история».

По словам Луцкого, в 2024 году несколько ребят-школьников «чуть-чуть совсем помогали» «Геоскану». При этом он заверил, что у компании никакой «темы с СВО нет» и «„Геоскан“ никак не должен фигурировать в таких вещах». А затем добавил, что не в его полномочиях «рассказывать, что мы делаем» для фронта:

«Если у нас нигде об этом не написано на официальном сайте, значит, нигде этого нет. Мы этого не делаем, я имею в виду. А если и делаем, то неофициально».

Среди связанных с Минобороны конкурсами Луцкий упоминал СКАТ — там школьники тоже создают коптеры. Конкурс проводится с 2022 года Московским физико-техническим институтом, а грант на него недавно выделила организация «Движение Первых», попавшая под санкции за милитаризацию и депортацию украинских детей.

Спонсоры конкурса называют его «тем самым местом, где работодатели и будущие сотрудники находят друг друга». Среди таких компаний-партнеров — АО «Кронштадт», АО «Уральский завод гражданской авиации» (АО УЗГА), АО ЦНИИАГ, которые находятся под западными санкциями.

Техзадание для него разрабатывает оргкомитет. С его главой, Николаем Цатуряном, поговорила корреспондент The Insider, представившись сотрудницей «Движения первых», озабоченной недавно выданным грантом.

В беседе Цатурян подтвердил, что «все, что летает, — двойного назначения»:

«Я не могу конкретные примеры вам сказать, но УЗГА <находится под санкциями из-за производства беспилотников, которые Россия использует в Украине — The Insider> регулярно интересуются идеями, которые есть в отчете. Они в том числе ради этого иногда их проверяют. Давайте будем честны: когда приходят школьники и студенты и читают наши задания, конечно, у них ментальное совпадение не с тем, что беспилотник везет бабушкины пироги, а с аналогичной боевой задачей».

По словам Цатуряна, компании нередко приходят к организаторам с просьбой найти им сотрудников, а те ищут, кто из талантливых учеников и студентов может быть полезен партнерам.

«Архипелаг»: недетские задачи

Как уже отмечалось выше, партнеры «Берлоги» проводят еще одно технологическое мероприятие — интенсив «Архипелаг».

Еще в 2022 году это был обычный многоотраслевой акселератор. Он тоже ставил своей целью приблизить технологический суверенитет, но тогда на нем обсуждались стартапы, цифровая экономика и лишь эпизодически — дроны. В 2023-м интенсив резко переориентировался и стал посвящен преимущественно беспилотникам.

Среди задач — гонки на FPV-дронах, поражение движущейся мишени противника, запуск дрона с надводной станции, разведка и эвакуация, поиск цели через тепловизор, автономная доставка груза. Встречаются и оригинальные задания. Например, в одном из них участникам следовало найти сотрудника склада, спящего в рабочее время. Если им это удавалось, дрон должен был зависнуть над ним и замигать синим цветом. Каким образом это должно было разбудить сотрудника, не уточняется. С технической точки зрения алгоритм задания аналогичен военным сценариям: дрон находит цель и зависает над ней, подавая сигнал о захвате. Школьники тоже могут принимать участие в интенсиве — для этого им должно исполниться 14 лет.

Своей военной направленности «Архипелаг» не скрывает. Год назад на интенсиве проходили учения по боевому применению дронов «Борщевик». Их организовывал Координационный центр помощи Новороссии, который обучает операторов беспилотников «для нужд СВО». В числе прочих задач взрослым участникам поручили обнаружить и уничтожить бронетехнику противника дронами, а также продемонстрировать мастерство полетов в условиях радиоэлектронной борьбы.

Каждый год этот интенсив проходит в разных городах, но в июле 2022 года точкой проведения был выбран оккупированный Севастополь. На нем компании и частные лица рассказывали о собственных технических разработках, в том числе и о беспилотниках. При этом к мероприятию привлекали и несовершеннолетних — это понятно из объявления о поиске волонтеров.

Зарница 2.0: добровольно-принудительное «воспитание»

Сотрудничает «Берлога» и с другими военными инициативами. В 2024 году у платформы началась коллаборация с военно-патриотической игрой «Зарница 2.0». «Берлога» разработала онлайн-курс «Академия дронов», на котором участники «Зарницы 2.0» осваивают базовые навыки пилотирования квадрокоптеров. По данным организаторов, к 2025 году через симулятор уже прошли более 240 тысяч учащихся. Правительство России напрямую финансирует игру: в апреле 2025 года Кабмин выделил 304,3 млн рублей на проведение «Зарницы 2.0».

«Зарница» проходит в несколько этапов, от школьного до федерального финала, и объединяет физическую подготовку с цифровыми испытаниями. Участвовать в ней могут дети и молодежь от 7 лет до 21 года. Каждый участник выбирает себе условно-военную специальность для командной игры: командир отряда, военкор, инженер-сапер, медик, оператор БПЛА, политрук или штурмовик. Практически все ключевые задания отражают реальные боевые задачи: школьники соревнуются в стрельбе из пневматического оружия, разбирают автомат Калашникова на скорость и учатся управлять дронами-разведчиками. При этом учителя в некоторых школах уже начали жаловаться, что к участию в «Зарнице 2.0» их и учеников стали принуждать.

Сегодня за проведением игры закреплены «Движение Первых», военно-патриотическое объединение «Юнармия» и военно-спортивный центр «ВОИН». «Юнармия», созданная в 2016 году по инициативе Минобороны, сейчас насчитывает около 1,8 млн участников. Руководит ею специфический человек — «герой России» Владислав Головин (по легенде, во время войны он уничтожил три боевые машины и убил около 20 украинцев). Ожидается, что в 2025 году эта организация получит из госбюджета рекордный миллиард рублей субсидий.

В то же время созданное три года назад «Движение Первых» официально занимается «патриотическим воспитанием» подростков. А еще проводит обучение для украинских детей в военно-спортивных лагерях — это происходит на оккупированных территориях Украины. В ответ на всю эту деятельность Канада, Европейский союз и США ввели против «Движения первых» и «Юнармии» санкции за милитаризацию или депортацию украинских детей.

То, что «Берлога» связана с «Зарницей», подтвердил руководитель «Берлоги» Алексей Федосеев, поговоривший с корреспондентом The Insider, думая, что общается с методисткой АСИ. После упоминания о том, что в АСИ ищут будущие кадры для выполнения специальных задач и помощи фронту, он назвал это нормальной практикой и двойным назначением. А затем в качестве примера, где его инициативы реализуют эту линию, привел «Зарницу 2.0» — для нее «Берлога» готовит часть, связанную с беспилотниками.

«Находить ребят, пока они совсем маленькие!»

Массовая подготовка школьников к жизни с войной и дронами, очевидно, курируется на самом высоком уровне. В июне Путин дал поручение проводить ежегодные гонки дронов для детей с 7 лет. Соревнования «Пилоты будущего» будет организовывать то же «Движение Первых». При этом в школах и колледжах на ОБЗР (Основы безопасности и защиты Родины) большинство вопросов также касаются работы БПЛА, рассказали The Insider несколько российских учеников.

Возвращаясь к началу, упомянем, что платформа «Берлога» включена в реализацию национального проекта по БАС, который был утвержден Владимиром Путиным в 2023 году. Он ставил целью масштабное развитие и распространение беспилотников к 2030 году. Как раз для этой цели «Университет 20.35», который учредило АСИ, запустил проект «Кадры для авиационных беспилотных систем». А сам «Университет 20.35» является одним из организаторов уже упомянутого «Архипелага». В июне этого года, в преддверии ежегодного интенсива, они провели «Кадровый форум». На нем обсуждалось, как привлекать в отрасль новых работников.

Одним из спикеров был Давид Овакимян — директор Центра беспилотных систем Самарского университета имени Королëва. Под его руководством студенты разрабатывают, производят и ремонтируют беспилотники. Два года назад этот же Центр организовывал активности на том самом «Архипелаге».

На «Кадровом форуме» Овакимян похвастался, что работает не только со студентами, но и со школьниками. И кажется, совершенно случайно рассказал, что их наработки используются для войны: «С 2022 года ребята, которым 15–18 и больше лет... Все эти ребята получили ценность не только в университете, но и на рынке труда. Некоторые из них открывают свои стартапы, ко многим поступают заказы чисто на физлиц. Еще больше людей, если не все, помогают фронту как могут».

Овакимян много говорил о талантливых детях, «у которых горят глаза»: «Этих ребят нужно находить, пока они совсем маленькие, и задать им правильный вектор».

На форуме присутствовал и Василий Шпак, замминистра Минпромторга России. На вопрос, смогут ли гражданские сферы применения компенсировать часть, которая идет на подготовку кадров для военной эксплуатации беспилотников, он ответил решительно:

«Не могут, а должны. <…> Мир движется таким образом, что сейчас не остается чего-то чисто военного или гражданского. <…> Технологии, которые появляются на гражданском рынке, масштабируются, а потом с высокой степенью надежности приходят на рынки специальных задач.

Очевидно, что задача мониторинга — это задача разведки. Задача доставки актуальна и на гражданском рынке, и для решения специальных задач. <…> Что-то куда-то перевезти, что-то скинуть, куда-то попасть, что-то отмониторить, разведать... Это спектр задач, который решается с использованием одних и тех же алгоритмов на одних и тех же платформах».

Вероятно, это причина, почему в «Больших вызовах» разработку деталей для агродронов поддерживают крупные военные партнеры – ПАО «Яковлев» и АО Компания «Сухой».

Своего коллегу поддержал замминистра Минобрнауки Дмитрий Афанасьев. По его словам, в планах чиновников — создать единую цифровую платформу, которая позволит «накопленный кадровый потенциал сделать доступным для всех работодателей». Говоря о планах, он витиевато, но со смехом привел пример Китая: «...оператор агродрона, который получает в Китае соответствующую квалификацию, получает одновременно и военно-учетную специальность».

Чтобы узнать, зачем Афанасьев сделал эту отсылку и планируют ли в России приравнять операторов агродронов к военнообязанным, корреспондентка The Insider позвонила министру под видом методистки «Больших вызовов». Афанасьев подтвердил, что в России могла бы быть организована «подготовка специалистов двойного назначения»:

«Это конкретный пример: когда [в Китае] обучают операторов агродронов, одновременно они присваивают им военно-учетную специальность по управлению дронами специального назначения. Нет четкой границы, техника может использоваться и для военного назначения, и для гражданского.

Когда готовят водителя в системе ДОСААФ, он же может водить и гражданский автомобиль, и военную машину. Это универсальная специальность. Например, на базе ДОСААФ могла бы быть такая работа построена...»

Афанасьев упомянул, что в Сахалинской области система вовлечения школьников в тему беспилотников реализуется с начальной школы. Он назвал это ценной полезной инициативой, которую стоит распространить, «тем более поручение президента к этому предполагает»:

«Раннее вовлечение создает воронку, из которой затем будут формироваться профессионалы, специалисты. А начинать надо с раннего возраста, с простых задач, обучения пилотированию, программированию, конструированию и ремонту.

Мы же слышали поручение президента о проведении конкурсов в сфере беспилотников! Министерство просвещения приняло решение в рамках Всероссийской олимпиады школьников по информатике включить номинацию по БПЛА. Развитие „Кружкового движения“ — это все инструменты, которые вовлекают школьников, студентов в новую технологическую отрасль».

Похоже, что российские власти постепенно пытаются легитимировать тему привлечения детей к производству военных дронов, и это явствует не только из слов замминистра, но и из сюжетов государственной пропаганды. Так, например, на днях официальный телеканал Минобороны «Звезда» выдал в эфир сюжет, в котором без стеснения показал и рассказал, как школьники участвуют в сборке дронов «Шахед» (в России его принято называть «Герань»). Тысячи этих дронов используются Кремлем для того, чтобы терроризировать мирное население Украины.

Не только неэтично, но и незаконно

Привлечение детей к проектам, описанным выше, не только неэтично, но и вызывает серьезные вопросы у юристов. Ведение агрессивной войны само по себе является преступлением согласно как международному, так и российскому уголовному праву, поэтому организаторы инициатив, помогающих поставлять вооружения для фронта в России, в любом случае были бы соучастниками преступления безотносительно того, привлекались бы для этого дети или только взрослые. Но в случае вовлечения детей у этого преступления появляются дополнительные аспекты.

Так, кандидат юридических наук Сергей Голубок отмечает, что привлечение несовершеннолетних к производству оружия незаконно: «Такие действия нарушают ст. 32 Конвенции о правах ребенка и ст. 3 Конвенции 182 Международной организации труда. Последняя запрещает худшие формы детского труда, в которых участвует Россия».

Юрист-международник Екатерина Дейкало в свою очередь отмечает, что такие инициативы нарушают Конвенции ООН по правам ребенка: «Это сознательное вовлечение детей (включая использование их способностей и талантов в технической сфере) в помощь с производством вооружений для войны, которую развязало само государство. Все это точно не способствует нравственному развитию детей и прямо противоположно их подготовке к жизни в свободном обществе „в духе мира, понимания и терпимости“, как того требует Конвенция».

Юристка также отмечает, что такие центры производства и разработки военных дронов являются возможной мишенью и легитимной целью для Украины, а значит, государство сознательно подставляет школьников под удар.

Для сравнения, в Украине работа со школьниками ведется совершенно иначе. Государственная школа ограничивается обновленным курсом «Захист України», где дети тренируются на симуляторах, изучают первую помощь и основы гражданской обороны. В отличие от российских проектов, где подростки делают реальные боевые дроны для фронта и учат солдат, как их запускать, украинский «Захист України» использует только очень маленькие FPV-дроны, которые буквально умещаются на ладони, весят всего несколько десятков граммов и не предназначены для военных целей — они попросту не способны нести никакую боевую нагрузку. Школьники учатся запускать их только в компьютерных симуляторах или в закрытых помещениях, чтобы получить базовые навыки пилотирования и ориентирования. Что же касается сборки боевых FPV-дронов, она происходит в локальных волонтерских мастерских и спортивных кружках. Не говоря уже о том, что в этическом и воспитательном смысле подготовка детей к обороне своей страны имеет совсем не то же значение, что подготовка к участию в агрессивной войне, хотя навыки в обоих случаях требуются одинаковые.

В то же время российские власти активно растят поколение, которое не должно видеть разницы между гражданским и военным применением техники и готово участвовать в агрессивной войне ради баллов на экзамене или карьерных перспектив.