Суду не указ. Как судебная система стала последним оплотом борьбы со скандальными решениями Трампа

EN

Не сработавшие противовесы

Америка известна своими институтами, системой сдержек и противовесов. Вопреки расхожему заблуждению, самый могущественный орган управления страной в США — не президент, а Конгресс. Полномочия президента либо напрямую указаны в Конституции, либо переданы ему Конгрессом. Все остальные федеральные полномочия принадлежат Конгрессу.

Прямо в Конституции прописано, что распоряжение бюджетом — прерогатива Конгресса, в этом и состоит его важная роль по сдерживанию президента. Но нынешний Конгресс решил как бы самоупраздниться. Сейчас лишь в немногих случаях конгрессмены выступают против действий президента, даже когда эти действия явно незаконны и признаны таковыми судом — всякий раз находятся какие-то оправдания.

Конечно, обе палаты контролируют республиканцы, но такой степени единства парламент не знал давно. Раньше в ситуациях, когда и обе палаты Конгресса, и президент принадлежали к одной партии (так называемая трифекта), Конгресс стремился выполнять свою работу — и с чем-то не соглашался. Сейчас Конгресс согласен даже с сокращением собственных полномочий.

Например, бюджет, принятый до конца сентября текущего года, сверстан по новому принципу: если раньше в документе подробно расписывали, куда какие деньги тратятся, то сейчас цели указаны довольно общо. Для чего? Чтобы внутри крупных статей администрация президента сама решала, что и как финансировать. В данном случае Конгресс отказался от своих бюджетных прав и передал их исполнительной власти.

Главный оппонент республиканцев — Демократическая партия — в шоке от происходящего и до сих пор не может выработать единую стратегию. Когда принимали последнюю версию бюджета, в нижней палате все демократы голосовали против. В верхней палате лидер демократов Чак Шумер сначала сказал, что партия не будет голосовать за бюджет. Но затем буквально в течение 24 часов передумал: мол, если мы не примем бюджет, это будет означать шатдаун правительства с негативными последствиями для американских семей, и поэтому каждый демократ в Сенате будет голосовать на свое усмотрение, без партийной дисциплины, а сам Шумер поддержит законопроект. В итоге 10 или 11 демократов проголосовали за бюджет, хотя он демонстративно не учитывает мнение демократов и с ними не согласовывался.

В раздрае не только демократы, но и сами республиканцы. Показательна история с таунхоллами (формой встреч с избирателями). Многие такие встречи республиканцев в республиканских же штатах и округах заканчиваются для депутатов очень некрасиво. Избранники пытаются рассказывать, как прекрасно работает, например, Департамент правительственной эффективности (DOGE), а народ начинает кричать, перебивать, издавать осуждающие звуки «буууу» и так далее.

Это стало настолько обыденным, что Республиканская партия выпустила рекомендацию не проводить таунхоллы. Фактически это маленький отказ от прямой демократии, которую до этого использовали всегда. Я видел на днях, что в одном из округов на встречу с конгрессменом-республиканцем будут допускать только республиканцев. Это нарушение демократии, потому что парламентарий представляет всех жителей округа, независимо от того, голосовали они за него или нет.

Протесты, хотя и не массовые, возникают то тут, то там всё чаще. Есть проект 50501, выводящий людей на улицы в 50 столицах штатов в один и тот же день, хотя это и не такие огромные протесты, как было, например с движением BLM. Недавно на акции в Вашингтоне выходили ветераны. Есть впечатление, что далеко не все люди «почувствовали момент». Ветераны, которых уже уволили, или над которыми нависла угроза увольнения, — почувствовали. Почувствовали чиновники, которых уволили или над которыми буквально издеваются: «Напишите нам пять вещей, которые вы сделали за неделю, хотя нет, можете не писать, хотя нет, напишите, если вы не напишете, мы вас уволим, нет, не уволим...» Почувствовала момент сфера международного девелопмента, подавленная историей с USAID (Агентством США по международному развитию). Почувствовали фермеры, у которых USAID закупал продукты, чтобы поставлять в другие страны. Возможно, протесты станут более массовыми, если конфликт вокруг нового бюджета отразится на доступности медицины (республиканцы утверждают, что не сокращают финансирование программ страхования Medicare и Medicaid, а демократы возражают: «Нет, вы тут всё порезали!»).

Что происходит в судах

Параллельный протестам процесс — суды. Исков, оспаривающих решения Трампа, подано уже более 100. Очень много дел приходится на федеральный суд в округе Колумбия, но судьи справляются с их быстрым рассмотрением. Американская система сильно отличается от российской; сложное дело само по себе может тянуться годами, но судьи активно принимают решения об обеспечительных мерах.

Если истец просит заморозить какое-то обжалованное им действие, судья принимает меры в том числе на основании шансов истца на победу. Сейчас судьи часто пользуются этим правом, блокируя указы президента. Так недавно заблокировали запрет на службу трансперсон в армии, ликвидацию USAID (решение об увольнении сотрудников USAID было признано предварительно неконституционным, соответственно, все они должны быть восстановлены на работе).

Но есть и решения, когда судья не вводит временные меры. Например, DOGE пытается взять под контроль Институт мира США. Директор института, которого сместили с должности, обжаловал это, но судья сказала: мне очень не нравится то, что происходит, это беспрецедентно и показывает крайне плохое отношение к людям, но юридических оснований блокировать действия я не вижу.

Указы, связанные с увольнениями и закрытием государственных учреждений, обжалуют профсоюзы работников и сами работники. Громкое решение о непредоставлении гражданства США по праву рождения обжалуют правозащитные организации, а в нескольких делах и сами беременные женщины. Указы о миграции обжалуют те, кого депортируют, и, конечно, правозащитники.

Правозащитные организации участвуют и в делах, связанных с ликвидацией госорганов и увольнением людей. Например, недавно Трамп уволил с вероятным нарушением закона двух членов правления Федеральной торговой комиссии от Демократической партии. Они пошли в суд. Ранее увольнение обжаловали генеральные инспекторы различных госорганов, наблюдающие за законностью работы. В том же Институте мира уволены и директор, и часть членов совета директоров — увольнения также обжалованы.

Основная масса обжалованных нарушений касается разделения властей. Например, когда Департамент правительственной эффективности или административное управление Белого дома, или управление по персоналу начинает закрывать какой-то госорган, прекращая финансирование проектов, — это нарушает закон о бюджете. Это прямой конфликт и нарушение принципа разделения властей, потому что именно законодатели решили, на что будут потрачены эти деньги.

Есть как минимум два ярких примера, когда президент просто игнорирует закон. В первый же день президентства он отменил преследование сети TikTok. Но о запрете TikTok был принят закон, его оспорили, и суды, вплоть до Верховного, подтвердили, что закон не нарушает Конституцию. Трамп же сказал: я тут подумал и решил, давайте-ка мы в ближайшие 90 дней этот закон исполнять не будем.

В теории это должен оспорить Минюст, потому что он защищает не президента, а Конституцию и народ. Но Дональд Трамп выучил урок первого своего срока и нелояльных людей не назначает на позиции, от которых зависят такие инициативы, поэтому Минюст это решение не оспорил. Второй закон, принятый Конгрессом и подписанный еще Байденом, предусматривал раскрытие юридическими лицами информации о своих бенефициарах. Его тоже оспорили в суде, и Верховный суд решил: на время рассмотрения спора закон должен действовать, но администрация Трампа подумала и отказалась его исполнять.

Трамп при этом целенаправленно преследует конкретные юридические компании, запрещая им работу с госорганами и доступ к секретной информации. Одна из них, например, оказывала бесплатные услуги специальному прокурору Джеку Смиту, расследовавшему дела против Трампа. Другая компания, Perkins Coie LLP, представляла интересы Хиллари Клинтон в 2016 году. Трамп обвиняет Perkins Coie в попытке украсть выборы в 2016 году (якобы они наняли компанию, которая сфальсифицировала досье Стила).

Суд ввел временные обеспечительные меры по иску Perkins Coie, признав, что Трамп своим указом нарушает Конституцию. Но президент США буквально на следующий день принял еще один аналогичный указ против другой юридической компании — Paul, Weiss, Rifkind, Wharton & Garrison, которая работала на обвинение по делу о штурме Капитолия 6 января 2021 года. Кроме того, сотрудником этой компании когда-то давно был Марк Померанц — один из ведущих юристов, который позже, уже работая в прокуратуре, расследовал дело о платежах Трампа Сторми Дэниелс. То есть, это примитивная месть, и даже в указе говорится, что дело в личных претензиях к Померанцу.

У сторонников президента также много претензий к судам и судьям. Например, в начале марта республиканцы обрушились на судью Верховного суда Эми Барретт, которая «неправильно» проголосовала по одному из дел и «предала» Трампа (Барретт была выдвинута Трампом в Верховный суд в 2020 году).

Новый всплеск недовольства достался федеральному судье в округе Колумбия Джеймсу Боасбергу, который потребовал остановить депортацию более чем 200 венесуэльцев, которых с легкой руки Трампа пытались выслать из США на основании древнего Закона о враждебных иностранцах. Республиканцы потребовали подвергнуть судью импичменту, Трамп обвинил судью в нарушении Конституции и вмешательстве в деятельность президента.

Консервативный (назначен Джорджем Бушем-младшим) председатель Верховного суда Джон Робертс был вынужден публично ответить: он сказал, что у США есть большая история на 250 лет, и, если вы не согласны с решением суда, вы можете обжаловать его в апелляции. Любопытно, что теперь Джеймс Боасберг назначен рассматривать скандальное дело о чате в Signal.

Несогласие с решением суда не является основанием для импичмента судьи. Есть конкретный список: взяточничество, предательство, совершение преступлений или аморальное поведение судьи. Юридических оснований для импичмента в данном случае нет. И политически это тоже не пройдет (хотя бы потому, что в Сенате не наберется двух третей голосов). Вообще это редкая процедура — за 250 лет импичмент был инициирован меньше чем против 20 судей.

Казус DOGE: непонятно, с кем судиться

Перед выборами Дональд Трамп обещал сократить государственные расходы. В этом деле он доверился двум своим советникам-бизнесменам — Илону Маску и Вивеку Рамасвами. Потом выяснилось, что Рамасвами по какой-то причине не будет работать над государственными расходами, и остался один Маск. Но когда начались суды и иски были обращены к специально под него созданному так называемому Департаменту эффективности правительства (DOGE) и лично к Маску как к одному из ответчиков, начали выясняться странные подробности.

Например, никто не сомневался, что именно Маск руководит DOGE, но юристы Минюста опровергли наличие у них данных о том, что Маск руководит департаментом. Потом пресс-секретарь Белого дома заявила, что департаментом руководит Эми Глисон. Более того, сама Эми Глисон говорит, что не подчиняется Маску, Маск не подчиняется ей, Маск вообще не работает в Департаменте эффективности правительства и не имеет к нему отношения, Маск — просто советник Белого дома. Но всё это не помешало Трампу предложить Конгрессу поаплодировать Маску за прекрасное руководство DOGE.

Недавно Эми Глисон в одном из аффидевитов (письменных показаний в суд) указала, что у департамента нет штатной структуры. То есть никто не знает, как всё работает внутри департамента, кто кому подчиняется, какие там есть отделы. Видя эти противоречия, как минимум в двух делах суды согласились с требованиями истцов и ввели процедуру раскрытия доказательств.

Это означает, что сотрудников DOGE, а в некоторых случаях самого Илона Маска должны вызвать для допроса. Сейчас Минюст пытается оспорить процедуру раскрытия доказательств, говоря о том, что это вмешательство в полномочия исполнительной власти. По одному из дел апелляция приостановила процедуру до рассмотрения судом первой инстанции ходатайства о прекращении дела.

Сами результаты работы DOGE тоже выглядят странно. Сначала его работа вообще не была публичной, лишь Маск или Трамп объявляли: сегодня мы расторгли договор на столько-то миллиардов, условно — на опыты с трансгендерными мышами (перепутав их с трансгенными). Все смеялись: посмотрите, на что тратились деньги. Однако никаких доказательств того, что такой договор существовал и именно столько стоил, и что он действительно расторгнут, не было. В судах Минюст так и не смог предоставить доказательств мошенничества, о которых говорили Трамп или Маск.

В какой-то момент DOGE запустил свой сайт, там появилась wall of receipts (стена чеков), где они стали указывать конкретные расторгнутые договоры. И когда они похвалились, что сэкономили 50 с чем-то миллиардов, первый же журналист, проверивший список, уменьшил сумму до 2 миллиардов. Выяснилось, например, что расторгнутый контракт на 8 миллиардов был на 8 миллионов. В итоге на самом деле так никто и не знает, какую экономию принесли решения Департамента эффективности правительства. 31 марта Трамп заявил, что «в определенный момент» DOGE прекратит работу, поскольку Маск может быть специальным государственным служащим только в течение 130 дней.

Юридический потоп и горшочек с макаронами

Результаты многих действий Трампа могут устоять даже вопреки решениям судов. Поговаривают, что стратегию flood the zone («затопи поляну») еще в первый срок подсказал Трампу Стив Беннон, тогда — главный стратег Белого дома. И этот бурный поток приносит свои плоды. Во-первых, часть государственных органов закрывается, из других уходят люди. В деле USAID суд обязал восстановить в должности всех уволенных, но за время споров 90% контрактов и грантов USAID были аннулированы. У USAID есть право одностороннего отказа от грантов. То есть, уже ничего не исправить.

Закрытие «Голоса Америки» и попытка закрытия «Радио Свобода» — тоже результат этого потопа. Да, под влиянием принятых обеспечительных мер Агентство США по глобальным медиа решило пока не прекращать работу «Радио Свобода», но впереди еще законный пересмотр контракта. Суд решил, что десятки тысяч сотрудников, работавших с испытательным сроком, были уволены незаконно. Их вернули, но часть из них собираются отправить или уже отправили в оплачиваемый отпуск. Безусловно, кто-то уйдет, потому что невозможно работать в подвешенном состоянии, а этого и добивается Трамп.

Есть поговорка, что в любой системе попытки сократить федеральное правительство кончаются увеличением федерального правительства. Думаю, Америка не станет исключением, просто новые люди будут максимально лояльны Трампу, который стремится разрушить само понятие «карьерного госслужащего» — чиновника, работа которого при любой администрации не зависит от его политических взглядов.

Но суды еще идут, и многим интересно, что будет, когда дело дойдет до Верховного суда. Например, в деле о гражданстве по праву рождения все понимают, что ни первая инстанция, ни апелляция не будут в пользу администрации. Администрация это осознаёт и надеется на Верховный суд, уже принимавший неожиданные решения в пользу Трампа и, скажем так, консервативных ценностей. Судьи ВС приняли такие важнейшие для США решения, как отмена права на аборт и признание иммунитета президента перед уголовным преследованием. И если Верховный суд вдруг согласится с отменой предоставления гражданства по праву рождения, это будет решение в том же ряду.

На мой взгляд, судей стоит называть не «республиканскими» или «демократическими», а скорее «либеральными» и «консервативными». Речь идет не о политических взглядах, а о ценностных установках. Сейчас в Верховном суде шесть консерваторов и три либерала. Да, если Трамп завтра примет решение, условно говоря, расстреливать демократов, то суд не признает это конституционным. Но во многих вопросах у суда есть некая дельта для выбора решения на свое усмотрение. И в рамках этой дельты суд в нынешнем составе, скорее всего, будет больше внимания уделять защите консервативных ценностей.

Но и здесь возможны принципиальные разногласия между администрацией и Верховным судом. Например, консервативные судья Барретт и председатель Верховного суда Робертс по одному из дел примкнули к либералам. Есть веские основания считать, что Барретт и Робертс будут и в дальнейшем определять исход решения. Есть судьи, которые при любых обстоятельствах будут защищать и Трампа, и консервативные ценности. Есть либералы, которые в любом случае будут защищать либеральные ценности. А в середине — Барретт, Робертс и, может быть, Кавано, от позиции которых будут зависеть вердикты суда.

Всё это — предположения, но в ближайшее время мы их проверим. Вопрос о 14 поправке — о праве гражданства по рождению — уже дошел до Верховного суда. Есть косвенные свидетельства, что суд не очень заинтересован в пересмотре этого права, предоставив много времени для формулировки сторонами своей позиции. Обычно суд, если хочет что-то отменить, действует гораздо быстрее.

Помимо «затопления поляны», в юридических кругах есть выражение «кинуть в стену горшочек с макаронами, в надежде, что часть макарон прилипнет к стене». А продавцы называют это воронкой продаж. Если у тебя 10 лидов, на выходе будет только один успешный. Если у тебя 100 лидов, значит, у тебя будет 10 успешных. И так же Трамп: если я издам один executive order, шансы на то, что его признают неконституционным, очень большие. Если я издам 100 таких указов, то что-то где-то там не признают, признают не полностью, это время займет. USAID — наглядный пример. Пока восстанавливалась справедливость, контракты почти все расторгли, и дальше у агентства только один путь — увольнять людей. По правильной процедуре, но всё равно увольнять, потому что объем работы USAID уменьшился в 10 раз, столько сотрудников просто не нужно.

С другой стороны, есть такая вещь, как «Проект 2025». Это огромный документ почти на тысячу страниц, который был подготовлен некоторое время назад консервативным НКО Heritage Foundation и который до мельчайших подробностей расписывает будущие действия исполнительной власти. Очень многое из этого проекта Трамп реально делает, хотя сам отрицал знакомство с документом. В какой-то момент журналисты CNN подсчитали, что за первые пару недель президентства Трамп подписал указы, на две трети взятые из «Проекта 2025». Мне даже кажется, что проверять заявления Трампа можно с помощью этого документа. Если в «Проекте 2025» предусмотрена анонсированная Трампом мера, значит, он наверняка ее примет, а остальное — слова.

Придут ли за Трампом?

Верховный суд чуть меньше года назад сделал большой подарок всем президентам США, признав иммунитет от уголовного преследования. Трамп не будет нести уголовную ответственность за любые свои решения, принятые в качестве президента. Но Трамп еще до выборов был признан виновным присяжными, суд вынес ему приговор, то есть по так называемому нью-йоркскому делу он официально осужденный преступник. На время президентства уголовные дела приостанавливаются, с тем чтобы обвиняемый сосредоточился на исполнении президентских полномочий. А грозит ли ему что-то после этого — большой вопрос.

Дело в Джорджии приостановлено, но к нему можно вернуться после окончания президентского срока. В деле о попытке удержания власти специальный прокурор Джек Смит сделал всё, чтобы оно было прекращено с возможным перепредъявлением обвинения в будущем, но это зависит от политической воли Департамента юстиции. По делу во Флориде о секретных документах всё еще сложнее, потому что оно было прекращено судьей. С точки зрения множества видных американских юристов, это прекращение было незаконным. Спецпрокурор Смит пытался обжаловать решение, но не успел. Так что есть юридическая возможность, что нынешний президент США вновь окажется на скамье подсудимых.